|
|
 |
Интересные статьи
|
|
В театре всякое бывает
|
|
|
а также общайтесь здесь
www.new-dating.com/rus/chat/chat1.php
|
Три десятилетия я руководил Литературной частью Центрального Детского Театра, начиная с первых послевоенных лет. Это было время творческого становления, расцвета театра и мне приходилось непосредственно общаться с корифеями нашей литературы - В. Катаевым, В. Кавериным, С. Маршаком, М. Светловым, Н. Погодиным, Е. Шварцем, а Сергей Михалков и Виктор Розов, как драматурги, буквально родились в стенах моего театра.
Бесконечен шлейф воспоминаний. Мои руки перелистали страницы не одной тысячи пьес. С сотнями авторов, приносивших пьесы почти каждый день, велись беседы, иногда нервные, на повышенных тонах. Но были эпизоды необыкновенные, удивительные и даже трагические.
Однажды в мой кабинет вошел Анатолий Васильевич Эфрос: "Моя жена Наташа Крымова по пути на дачу взяла в журнале "Театр" случайно попавшуюся пьесу, ей понравилось, посмотрите..." Пьесу я прочитал залпом в тот же вечер. Она поразила меня свежестью и искренностью, тонко намеченными характерами и драматизмом, более того - трагическим восприятием жизни. Автор - некая Зоря Дановская. Приводился адрес - Московская область, колхоз такой-то, Дом Культуры... Я отправил письмо: "Зоря, приезжайте, пьеса понравилась, будем заключать договор".
Ответ был неожиданным. На стареньком колхозном бланке корявым почерком писал председатель колхоза: "Несколько дней назад Зоря Дановская возвращалась из города на случайном грузовике, сидела на борту, не удержалась, разбилась насмерть, уже похоронили".
Эфрос поставил спектакль по ее пьесе - тонкий, поэтичный, пронзительный. А Н. А. Крымова пошла к Дановским, открыла ящики письменного стола Зори - там лежали несколько законченных пьес и множество стихотворений... Пьесу "Любка-Любовь" вскоре Б. Львов-Анохин поставил в Театре Советской Армии. А некоторые стихи Зори Н.А. Крымова со своей вступительной статьёй опубликовала в "Новом мире", и они долгое время передавались по театру из рук в руки в списках. В них - вся недолгая жизнь Зори: романтика (по своей воле поехала в колхоз), любовь, разочарование, измена.
...Конечно, блондинка,
Конечно, в голубом,
Пусть чистит Вам ботинки,
Создаст уютный дом".
А одно из стихотворений пророчески заканчивалось словами: "Пусть камень пробьет мне висок, но я буду жить, смертью
смерть поправ..."
***
Профессиональные писатели приходили в театр редко, поэтому я был рад, когда неожиданно ко мне зашла известная Сусанна Михайловна Георгиевская и положила на стол только что изданную книгу: "Почитайте. Может что-либо покажется интересным. Хочется что-то увидеть на сцене."
Несколько дней я не мог оторваться от книги. В юных образах открывались сокровенные глубины, пробуждения чувств, первые соприкосновения с жестокостью жизни. Особенно мне понравился рассказ "Лгунья" - первая любовь, суровые испытания во имя ее и - измена, гибель мечты. С. М. сказала: "Я тоже люблю эту повесть. Сочините по ней пьесу - я вам верю, а сама не умею." Я ответил, что у меня другая профессия, могу порекомендовать молодого режиссера, который отличается некоторыми литературными наклонностями. "Делайте, что хотите. Я вам верю."
Молодой режиссер быстро написал пьесу, эскиз будущего спектакля, но поставил условие - не показывать автору: это черновик, многое будет меняться в процессе работы. Это было в 74-ом году, когда влияние цензуры значительно ослабло. Режиссер подобрал молодую команду соратников, ищущих новые формы, смелое самовыражение. Над спектаклем работали художник Борис Мессерер, композитор Владимир Дашкевич, несколько песен написал Юлий Ким, а танцы ставил Леонид Таубэ.
С.М. работой не интересовалась, не звонила, не заходила в театр. Я пригласил её на генеральную репетицию. Мы сидели рядом, и я чувствовал, как постепенно нарастало её внутреннее волнение. В какой-то момент она не справилась с ним и выбежала из зала.
Я успокаивал ее, поил чаем в буфете, а она, прижимая платок к глазам, все повторяла: "Это не мое... Это не мои герои... Неужели вы не понимаете..."
Во втором акте она сидела молча, только внутренняя дрожь выдавала ее нервное состояние. Когда спектакль кончился, она так же молча стала спускаться к выходу по нашей большой лестнице. Я уговаривал: "Останьтесь, сейчас будет художественный совет, обсуждение, все ваши замечания будут выслушаны. Если вам плохо, я сейчас достану машину..." Она молчала и, не попрощавшись (а я провожал ее до самой двери), ушла из театра.
Спектакль был принят без особых претензий. Премьера назначена на следующий день. Когда я утром пришел в театр, взволнованная секретарь дирекции сквозь слезы сказала: "Сегодня ночью Георгиевская покончила с собой, оставила записку..."
Потом в Союзе писателей долго изучали эту записку: "Я не могу жить с сознанием, что на сцене смеются над теми, кого я люблю..." Была комиссия. Долгие распросы. Наконец, медицинская экспертная комиссия поставила точку: Георгиевская страдала серьезным психическим заболеванием, не раз лечилась в больницах.
Премьеру не отменили. Но спектакль сыграли всего лишь несколько раз. Актеры, выходя на сцену, все время преодолевали - как они говорили - какое-то внутреннее сопротивление. Молодой режиссер вскоре ушел из театра.
|
а также общайтесь здесь
www.new-dating.com/rus/chat/chat1.php
|
|
|
